Юный Джаред всегда делает мне хорошо!

[Жанна_Вэссон]

25.12.2016 в 15:49

Пишет  dfhbfwbb.dg:

Я понимаю
Название: Я понимаю
Автор: dfhbfwbb.dg
Бета: нет
Пейринг: J2
Рейтинг: NC-17
Жанр: романс
Размер: серия драбблов
Предупреждения: мат, посторонний пейринг, гетный и слэшный
Дисклаймер: мои только тараканы в голове, зато их много
Баннер:  Zootexnik

Баннер:  berezneva:

Долговязый, широкоплечий, мальчишка был не похож на летуна на «бабочке» да и вообще на летуна.
- Ноги длинные и размах крыльев большой, - скептически заметил Дженсен, разглядывая показатели, отображенные на мониторе. – Сколько у него рост? Метр девяносто?
Шеппард на мгновение задумался, вытянув губы трубочкой.
- Шесть и три фута, и он еще растет, - согласился он. – И, крылья, конечно, больше спортивных, но Федерации допускает ростовые погрешности.
- Это пока он результаты не показывал. А он покажет?
Шеппард поджал губы, ощутимо напрягся:
- Я похож на клоуна?
Дженсен насмешливо вздернул бровь.
- Ты похож на педераста. Не думай, что я не заметил.
- Не заметил что?
Шеппард сдвинул брови. Крылья его носа раздулись. Это было забавно. Похоже, мальчишка действительно нравился ему.
- Вес его без пилотника сколько?
- Сто шестьдесят восемь фунтов, - прочитал из полетной карточки Джейсон.
- Это сколько? Семьдесят шесть? Семь? Тяжелый.
Дженсен еще раз внимательно посмотрел на площадку, где в центре стартового круга ожидал разрешения на взлет мальчишка.
- Для хуя твоего тяжелый? – негромко, в сторону, но все же довольно разборчиво пробормотал Шеппард, отклонившись от Дженсена в сторону и положив ногу на ногу.
- Я и тебя вертел, - согласился Дженсен и улыбнулся. – Нам ли бегать от трудностей?
В целом, он был доволен тем, что увидел в карточке и профайле, и без просмотра готов был дать мальчишке шанс, доверившись чутью Шеппарда, имевшему просто фантастический нюх на таланты. Его не устраивало только пересматривать контракты с «Машинами Симонса», которые производили стандартные спортивные крылья длинной шесть метров, шесть с половиной и шесть восемьдесят. А у мальчишки с такими будут проблемы. Даже эти, указанные в карточке, семь двадцать, вызывали у Дженсена вопросы: при таких длиннющих ногах и внушительной массе, нужны больше, а когда рост мальчишки закончится и вовсе, наверное, восьмиметровые.
- Что думаешь? - спросил Дженсен у Джейсона, также, видно, находящегося в сомнении.
- Я видел его в Остине. Это было сильно, - расплывчато сказал Джейсон, поправив бейсболку на всклокоченных волосах. – Но он много ошибался.
- Он обошел Аарона и Доринга, - сварливо возразил Шеппард. – И набрал сто двадцать шесть очков только за технику.
- Вот именно. Техника так себе, - Джейсон стал листать страницы в планшете, поглядывая на стартовую площадку.
Дженсен усмехнулся. Оба его ведущих тренера временами вели себя, как две ревнивые женушки в мормонской семье.
- Тогда будем смотреть. Командуй, Марк.
Шеппард нагнулся над пультом и, дав отсчет старту, тихо скомандовал: «Музыку».
Из динамиков раздалось негромкое вступление «Зимы» Антонио Вивальди. Дженсен нахмурился.
Во-первых, сама древняя музыка, истанцованная сотнями других до мальчишки, вызвала желание сразу начать придираться. Во-вторых, Дженсен был не уверен, что мальчишка справиться с бешеным для неопытного летуна allegro: скорость вращений должна быть сумасшедшей.
А затем мальчишка поднялся в воздух.
Умений ему не хватало: на перекатах его качало, а спирали вниз были слишком круты, и сложенные крылья некрасиво резонировали друг с другом, да и других ошибок полно, Дженсен профессионально отмечал их, даже делал пометки в планшете, но глаз оторвать не мог от стройной, затянутой в белый костюм фигуры.
Гравитация? Нет, не слышал!
Словно никаких усилий это ему не стоило, мальчишка кружил в воздухе, одну за другой выполняя положенные фигуры, изящный, легкий – и куда делись высокий рост и внушительный для летуна вес? - и все это в таком органичном единстве с музыкой, что, казалось, ее рождали его крылья.
И когда последний звук скрипки замер, а мальчишка, распахнув крылья, вертикально застыл в воздухе, словно распятый на нем, Дженсен почувствовал, как сухо под веками – похоже, он все три минуты, пока длился полет, забывал моргать.
Джейсон задумчиво скреб небритый подбородок и смотрел прямо перед собой. Думал.
- Пойдем знакомиться? – самодовольно улыбнулся Шеппард и похлопал Дженсена по колену.
- Удивил, - согласился Дженсен, поднимаясь.
- Он вырос. А всего полтора месяца прошло, - заметил Джейсон, вставая следом. – Хорошая амплитуда. И перестал дергаться на подъеме. Ровно очень.
- Но качается сильно, - строго возразил Дженсен. Ему не хотелось признаваться, что он очень впечатлен.
- И ты бы качался: восемьдесят кило – два метра. Крылья маленькие.
Шеппард только ухмылялся.
Когда они спустились в зал, крылья с мальчишки уже сняли, они лежали рядом аккуратной горкой, но сам он все еще тяжело дышал. Его длинные, прикрывающие шею волосы были мокры и висели сосульками.
- Джаред, - окликнул мальчишку Шеппард.
Тот оглянулся, явно довольный собой, весь осветился счастливой улыбкой и порывисто вышел вперед. Дженсен залюбовался: он давно не видел такой искренности, тем более в спорте, да еще и у шестнадцатилетнего мальчишки – пора бы и поспокойнее стать.
Но он весь пылал – от горящих, блестящих от пота щек до сверкавших восторгом глаз.
В этом, наверное, и заключался секрет его артистичности – в искренности, в живой радости полета и эмоциональности.
Это не было плохо. Но и не было хорошо для спортсмена.
- Здравствуй, Джаред, - помолчав, начал Дженсен. – Ты знаешь, кто я?
- Зрасте!
Мальчишка неожиданно обнял его и, совершенно определенно, облапил, уткнувшись мокрым носом в шею.
- Здрасте... - повторил хрипло и тут же отпустил, оставив вокруг Дженсена свой запах, а внутри – ухнувшее сердце.
- Неожиданно, - крякнул Джейсон.
Дженсен и сам подумал, что неожиданно, но не нашелся, что сказать.
Зато нашелся мальчишка, и, все также восторженно сверкая глазами, затараторил:
- Спасибо! Спасибо, что посмотрели на меня, мистер Эклз. Вы лучший. Лучший летун. Это правда. Это лучший день мой. Я знаю, что большой и тяжелый, и в «Машинах» нет крыльев для меня, но вы посмотрели. Вам понравилось? Если вы возьмете меня, я выиграю для вас все.
- Стоп!
Дженсен вытянул вперед руку и растопырил пальцы. Ошеломление сменилось раздражением. Он не любил, когда его заставали врасплох, и подавно, когда нахраписто добивались – в жизни ли, в спорте – все равно, а мальчишка словно совсем тормозов не имел.
- Стою, - послушно кивнул мальчишка и, глядя на пальцы Дженсена, сглотнул.
За спиной Дженсена невежливо хрюкнул Джейсон и почти сразу засмеялся, стукнув Дженсена лбом в плечо.
Шеппард стоял смирно, но улыбался, как умалишенный.
Дженсен разозлился.
- Я понимаю, - протянул мальчишка. Его разочарование было таким же ярким, как радость до этого, но внезапно лицо его осветилось. – Зато я вас видел и обнял. Мистер Эклз, можно я вас обниму еще раз?

2

Ворнинг: Дженсен не верен. Тройничок

2.

Вечеринка затянулась, потом приватно продолжилась, и затянулось уже продолжение, а потому звонок, раздавшийся в семь утра, Дженсен посчитал личным оскорблением, не глядя, сбросил вызов и отшвырнул телефон подальше. По левую сторону от Дженсена, укрытый с головой, кто-то заворочался, и сразу стало неудобно – во-первых, Дженсен не любил чужих в постели, а во-вторых, кожу в самых неожиданных местах тянуло засохшей спермой. Зад не болел, из чего Дженсен заключил, что на спину ему кончали из спортивного интереса.
- Спи уже, - раздраженно буркнул Дженсен, легонько пихнув того, кто ворочался.
Телефон пискнул принятым сообщением, затем еще одним и умолк.
- Мля, мальчики, что вам надо? – недовольно протянул женский голос и стянул с копошащегося одеяло.
Дженсен приоткрыл глаз.
Ближе к нему в постели, уткнувшись носом в подушку, лежал голый крепкий атлет с татуированной спиной и красноречиво двигал бедрами. За ним – рыжая девица, тоже голая, но в одном черном чулке.
- Нехер дурь было жрать, - сонно и капризно выругалась девица и недальновидно повернулась к атлету спиной.
Парень тут же сграбастал ее и резко вставил, замычав, как бык. Девица взвизгнула, но вырываться не стала, а только заохала.
Дженсен разозлился. Ни кто это в его постели, ни за каким хером он их с вечера не выставил, было непонятно. Соседи совокуплялись, кровать ходила ходуном, а Дженсен бесился.
Телефон зазвонил и сразу умолк.
Дженсен накрыл голову подушкой, но помогало мало: гости вошли в раж, шумели и энергично меняли позиции. Дженсен швырнул в них подушкой, перевернулся на спину и, поглаживая слегка ноющий после вчерашнего член, нащупал на тумбочке пульт от телевизора.
- Не надо в жопу, - взвизгнула девица, но была вздернута указанным местом вверх и немного побрыкалась. Атлет жестко зафиксировал ее, прижал к матрасу и драл с упорством фак-машины. Красиво, кстати, драл, Дженсен даже увлекся. Да и девица, повизгивая, довольно скоро стала подмахивать, одной рукой опираясь на постель, второй то тиская себя за сиську, то запуская пальцы в вагину, и благожелательно поглядывала на Дженсена.
Не прекращая дрочить себе, Дженсен протянул руку и погладил сначала парня по незагорелой заднице, потом девицу по мягкой сиське.
- Повернись, я в рот возьму, - попросила она, тоже наглаживая живот Дженсена.
В рот не хотелось, а вот круглая упругая задница парня, мокрого от пота и покрасневшего от напряжения, равномерно качающаяся перед глазами, чрезвычайно соблазняла.
- Трахну тебя, - пообещал Дженсен, поднимаясь. - Ты сколько таблеток вчера принял?
- Две, - простонал парень, кончая.
Красный, натертый член его и не думал падать.
- Придурок, - пожалел парня Дженсен и потянулся за гандонами.
Взгляд скользнул по экрану телевизора.
Изображение Джареда, всего в брызгах крови, лежащего поперек стартовой подушки с изломанными крыльями, заставило вскрикнуть.
С громкими матюками Дженсен кинулся к пульту прибавить звук, потом - в сеть, узнать что случилось, но то ли известно еще было мало, то ли Федерация наложила запрет на распространение информации, и все, что Дженсен смог узнать, что при приземлении у крыльев Дюка Паркса случился программный сбой, а Джаред уже был на старте, и его порезало.
Дженсена, чего с ним никогда раньше не было, в прямом смысле затрясло.
- Что с ним? – проорал он в трубку едва ответившему Шеппарду. – Почему мне не сообщили? Жив?
- Жив, посекло только, - успокоил Марк и стал что-то лепетать в оправдание, что сообщал, звонил, писал, но Дженсен уже не слушал.
Его все еще колотило, а уши словно заложило ватой.
- Мне надо ехать, - сказал он, мутным взглядом обводя комнату и любовников. Он не мог сообразить, где гардеробная.
- Что-то случилось? Чем помочь?
- Такси, одежда…
В груди давило. Дженсен вдруг подумал, что Шеппард соврал, и Джареду хуже, и вообще он мертв – сколько таких случаев на стартовой площадке уже было, и запаниковал еще больше.
- Он кто тебе? Сын? – участливо спросила рыжая девица, подавая рубашку.
Парень молча натягивал на Дженсена трусы.
Глупый вопрос вернул здравомыслие.
И правда, кто он? Чего он? Отчего такая паника?
- Никто, - грубо оборвал вопросы Дженсен и смял в руках рубашку.
Он никто. И Джаред ему никто. Спортсмен его команды, только и всего. Не первый и не последний, кого на соревнованиях порезали крыльями.
- Ну, понятно, - сказал парень и протянул Дженсену джинсы.

В такси Дженсен окончательно успокоился, перезвонил Шеппарду, затем Джейсону, затем командному врачу, и в палату к Джареду вошел уже с обычным при общении с ним выражением отстраненного дружелюбия.
Нельзя сказать, чтобы все два года их знакомства, Джаред навязывался, но самый распоследний помощник механика в команде знал, что он в Дженсена влюблен и ждет.
«Да переспи уже с ним», - советовал Дженсену не только Шеппард, но и Джейсон, но Дженсен не мог. Уговаривал себя даже, но не мог: стоило посмотреть в ясные, полные жизни и огня глаза Джареда, увидеть его мальчишескую, такую открытую и солнечную улыбку, и все цепенело внутри. Трахнуть его, а нутро похлопать по плечу и сказать: «Мне с тобой хорошо было?» И как ни в чем ни бывало жить дальше? А если не отпустит? А если отпустит и что тогда?
Дженсен не собирался узнавать это. Может, он и был распущенным и неразборчивым в связях, как писали о нем таблоиды, но дураком не был.
- Ну и как мой чемпион? – спросил он участливо.
Джаред, бледный, с сухими губами, в больничной, в горошек, рубашке, до пояса укрытый белой простыней, сначала повел носом, принюхиваясь, а потом выразительно приподнял брови. Дженсен немедленно почувствовал себя виноватым и невольно вспыхнул.
- В порядке.
- Отлично. Док говорит, что все цело.
- Кроме крыльев за пятнадцать миллионов.
- Кроме крыльев за пятнадцать миллионов, - подтвердил Дженсен. – Здорово ты ими прикрылся. Отличная реакция.
- Не хотел, чтобы вы огорчились.
Сказал и сам замолчал, сжал губы в ниточку и сощурился.
Ревновал. Дженсен остро почувствовал, что Джаред ревновал, заметив, конечно все: и его помятый вид, и красные глаза, и чувствуя запах – алкоголя и секса.
- Я бы огорчился.
- Значит, вы мне должны.
Дженсен усмехнулся. Нахалом Джаред был невероятным.
- Денег?
- Если только это для вас важно, то нет.
Не стоило дальше продолжать. Надо было осадить этого мелкого выскочку и уйти: долг владельца команды выполнен, но Дженсен молчал. Не уходил. Ждал.
Джаред тоже ничего не говорил. Смотрел на него и щурился.
- И что же ты хочешь?
- Много чего, - мгновенно, даже не дослушав вопрос, сказал Джаред. – Но я попрошу не сейчас.
Дженсен рассмеялся. Наглость Джареда не имела границ.
- А когда?
- Когда вы будете готовы, мистер Эклз.
- Понятно, - Дженсен развернулся, не желая продолжать этот глупый разговор.
- Мой агент начал переговоры с Морганом, - прилетело в спину. – В новом сезоне я перейду в «Птиц».

3

3.

Это стало дурной привычкой – входя куда-нибудь, оглядываться в поисках Джареда. В большинстве случаев напрасно, Джаред не был любителем вечеринок, что не скажешь о его парне.
Конечно, он был тут – тусовка года. И опять один. Уже не трезв – слишком весел, слишком болтлив, слишком раскован – блядь блядью.
«Вылитый ты», - зубоскалил Джейсон, пока не получил в челюсть.
И напрасно получил. Макс на самом деле был похож на него, не нынешнего, а двадцатилетнего сопляка, и тоже перетрахал полгорода, пока не остановился на Джареде. Джареду Макс не изменял – точно, Дженсен проверял со всем усердием очень богатого человека.
- Мистер Эклз, - Макс тоже заметил его издали и отсалютовал бокалом. Он был сукой и язвой.
Дженсен равнодушно показал ему средний палец и тут же взял с подноса официанта стакан.
- Это скотч мистера Келли, - вежливо предупредил официант, но Дженсен, и не взглянув на него, сделал первый глоток.
Скотч был паршивым.
- Надираешься в честь победы? - из-за спины вышел Морган.
Дженсен хотел ему нахамить, но не стал – под руку Моргана держала очаровательная, очень юная девушка, очень похожая на него, вероятно, дочь.
- Не помог тебе Джаред, - ухмыльнулся Дженсен.
Разгромная победа его команды по очкам в зимнем сезоне приятно грела сердце, несмотря на то, что действующий чемпион – Джаред – принадлежал «Птицам».
- Он сам ко мне ушел, - не смолчал Морган и повернулся дочери. – Ты знакома с Максимом Блером?
- Нет, а он здесь? – она заозиралась. Макс был модной эпатажной фигурой – актером и моделью.
- Хорошего вечера, Эклз. Встретимся на Тричате.
Мелкая жалкая месть. Оправдывало Моргана, что он не всерьез, никогда не марался по пустякам, просто Дженсен сейчас был легкой мишенью – после ухода Джареда из «Машин», только ленивый не сплетничал о них – мир был слишком тесен.
Злился ли Дженсен? Нет, не злился. Пока у Джареда не появился Макс.
- Привет, красавчик, тоскуешь?
Данниль обняла сзади и легко коснулась щеки Дженсена.
- Привет, - Дженсен ответил на поцелуй и оглянулся.
- Привет, - подошел неразлучный с ней Тамо.
Дженсен обнял и его. Его интрижки редко заканчивались чем-то хорошим, а после приснопамятного тройничка рыжая певичка Данниль Харрис и суровый атлет Тамо Пенникет стали ему настоящими друзьями.
- На охоте? – улыбнулась Данниль и, отняв у него стакан, сделала глоток.
Дженсен усмехнулся.
- Уже поймал.
- Нет его? – Данниль обвела зал для приемов внимательным взглядом.
- Тут как не быть, - Дженсен вернул себе стакан и им показал в сторону Макса, который обхаживал моргановскую дочку. Оба смеялись.
- Уедешь с нами? – уточнил Тамо и сделал знак официанту, чтобы подошел.
- Да, - кивнул Дженсен. – Но позже.
Макс уже дважды посмотрел на часы.
Возможно, Джаред все-таки придет.
Дженсен очень давно не видел Джареда.

4

4.

my.mail.ru/music/songs/joseph-trapanese-phoenix...

Download Joseph Trapanese Phoenix Rising for free from pleer.com

Начиная выступление с виртуозного планирования – ни одного лишнего движения – Джаред уходил в горизонтальное верчение, выдерживая идеальные сто восемьдесят градусов корпусом, причем и верхние и нижние крылья «бабочки» в нижней позиции складывались в идеальный круг – фантастически красивая и сложная фигура, но верчение ускорялось, пока фигура Джареда не превращалась в визуальное веретено, и только у самой земли внезапно обрывалось, и Джаред вновь уходил в горизонталь, переворачивался через левое крыло и на распахнутых крыльях взмывал вверх – адски, нечеловечески трудный элемент. Достигнув наивысшей точки, он обрушивался вниз и снова вертелся – на нижних крыльях, а потом кувырок через голову и резкий рывок вверх, и колесом по наклонной оси к земле, чтобы вновь взмыть.
Внутри не то что екало и замирало, каменело нафиг, скрипели стиснутые зубы, становилось больно дышать, почти так же больно, как, наверное, самому Джареду, раздираемому зверскими перегрузками.
Программа «Феникс» - была лучшей в спортивной карьере самого Джареда и на голову лучше любой программы любого летуна последних десяти лет.
- Без шансов, - восхищенно зацокал Джейсон. – Даже если я насмерть загоняю Тома, он не повторит. Посчитать его скорость?
Дженсен не ответил. Джаред уже приземлился, и техники снимали с него крылья.
- Бля, у него два маховых выгорели, - прокомментировал Джейсон. – Интересно, до последней «горки» или во время? Он что, бля, киборг?
- Просто сильный, - поддел Шеппард, считая углы в горизонталях. – За линии не снимут. От двух до пяти градусов. Среднее – три и две.
- Дженсен, а Дженсен, а давай его назад позовем?
- Иди зови.
- Ему меня не интересно.
- А меня интересно?
- Тебя даже мне интересно, - Шеппард взял из вазы с фруктами яблоко и сочно захрустел. – Только он не вернется.
- Все умные такие, - оборвал его Дженсен и приблизил на экране лицо Джареда: перегрузки не прошли даром - на белках его глаз появилась красная сеточка лопнувших сосудов.
- За это ты нам и платишь, - хмыкнул Шеппард и подавился яблоком.
- Кара божья в комплекте, - Джейсон энергично похлопал его по спине. – Чтобы не умничал.
- Пониже, - закашлял Шеппард. – Еще… Еще…
И Джейсон повелся, а когда понял, плюнул в сердцах.
Диктор объявил очки Джареда и назвал следующего участника.
- Сейчас отрыв триста семь очков, - Дженсен посмотрел на обоих своих тренеров. – Сколько мы отыграем? Двести? Двести пятьдесят?
- Меньше. Посередине где-то.
- Ясно.
- Гляди-ка, у мальчика нашего «Легенды» опять интервью берут.
- Кто летает? Уэйд? – уточнил Дженсен и вновь придвинул экран.
Аллайна Хаффман, ведущая «Легенд», практически напала на Джареда, зажав его между собой и стеной.
- Да, - кивнул Джейсон. – Там нечего смотреть. Если не налажает – сто девяносто – двести десять возьмет.
- Это очень красивое выступление, - рассыпалась в комплиментах Аллайна. – Но от него так и веет отчаянием и разбитым сердцем. Кто он, вдохновивший тебя стать Фениксом? Неужели ты расстался с Максимом? Парни, дайте нам шанс, ваша пара ослепительна.
- Как всегда, дура дурой, - буркнул Дженсен.
- С Максимом все хорошо. Целую, Макс, - Джаред послал воздушный поцелуй в камеру. – А Феникс – это мое прошлое. Я ведь выжил, - на мгновение всего он посмотрел в камеру – прямо в глаза Дженсену – и ослепительно улыбнулся ведущей. – И вообще это красиво – сгореть до тла и снова подняться. И лететь, свободным от всего, ты не находишь?
- Я нахожу, что ты слишком хорош, чтобы сгореть. Так что лети, Джаред! Наши сердца летают с тобой.
- Слабые руки у Уэйда. Очень рваная вертикаль, - сказал Джейсон, водя пальцем по экрану планшета.
На экран телевизора и Дженсена он упорно не смотрел.
- Возьми стило, - толкнул его в плечо Шеппард. – Яблоко хочешь?

5

5.

- Трехкратный абсолютный чемпион. И это не предел, кажется.
- Думаю, да.
- Как тебе удается?
- Я начинал у лучших.
- Да, в «Машинах»… Не хочешь вернуться к ним?
Задорный, совсем мальчишеский смех.
Дженсен бездумно провел по экрану пальцем, запустил повтор.
Он безобразно пьян и зол – ровно в той стадии, когда еще многое понимаешь, но отчета в действиях уже не отдаешь. Если бы рядом были Дани с Тамо, можно было завалиться к ним и не думать ни о чем, хотя бы несколько часов не думать, но они уехали в Европу, а блядовать, как раньше, Дженсен давно не мог – по нелепой совсем причине. И позвонить некому. Разве только маме.
Теперь рассмеялся Дженсен. Сначала смеялся, а потом хватил планшет об пол и отпихнул ногой.
За окном сияла ночь: огни в небе и небоскребы в огнях. В комнате тоска и ночь: разворошенная постель, пустая бутылка на полу, бутылка в руках. Застывшая улыбка Джареда на разбитом экране. Дурацкая гордость – обрыдшая, камнем на шее повисшая, шепчет: «Не надо». Твердит: «Ты идиот». Много чего говорит.
Дженсен давно не отвечал ей – не такой дурак. Просто пил.
«Не хочешь вернуться к ним? - Аллайна и правда не понимала: - Не в обиду «Птицам», но алмазу нужна достойная оправа».
«К мистеру Эклзу? – Джаред смеялся, а глаза шалые, темные: как после пролета на триста очков. – Он не зовет».
Может быть, надо позвать? Умнее быть? Хоть один раз умнее.
На сложенных крыльях вниз.
Но сначала Дженсен допил бутылку и лишь потом достал телефон, размял губы, почти онемевшие, расплел чугунный язык.
- Джаред?.. Ты Джаред?.. Ты обещал, что попросишь. Попроси. Сейчас попроси.

6

6.

- Черт возьми, хотел бы я, чтобы на мне так сидело!
Тамо обиженно хмурился, завязывая Дженсену бабочку.
- Зато у тебя задница лучше, - Дани шлепнула Тамо по указанному месту и, заглядывая ему через плечо, как ей казалось, строго посмотрела на Дженсена: - Давай сразу договоримся, как ты будешь себя вести.
- Нормально буду.
- У него тоже нормальная.
- Нормальная? – усмехнулся Дженсен, оправляя смокинг.
- Мальчики, давайте серьезно.
- Я всегда серьезный, - кивнул Тамо.
- А я послушный.
- Очень смешно!
- Ну, давайте, воспитывайте меня, - Дженсен развел руки в стороны.
- Порка? – ухмыльнулся Тамо.
- Наручники и кляп, чтоб не было как в прошлый раз, - подтвердила Дани.
- Ой, ну что вы, всю жизнь мне это будете вспоминать?!
- И не только мы! – припечатала Дани. – Поэтому нужны правила.
- Близко к нему не подойду.
- Обещаешь? – Дани взяла Дженсена за лацканы пиджака и слегка потянула.
- Клянусь.
- Первыми крыльями, - потребовал Тамо.
- Клянусь первыми крыльями.
- Или Тамо тебя выдерет!
Дженсен рассмеялся.
- Признайся, ты просто соскучилась по мне голому.
- Сил нет как!
Тамо прижался к спине Дани, устроил свои большие руки на ее высоком круглом животике и потерся носом об ее обнаженное плечо. Интимный и очень нежный жест.
Дженсен обнял их обоих и положил подбородок на второе плечо Дани.
- А вы когда поженитесь? Повод уже как бы не маленький.
- Только после того, как я влезу в свадебное платье от Тайлер. Ты ж мне его подаришь?
Тамо возмущенно замычал.
- Не сердись, малыш, ты мне подарил дочку, это стоит большего.
- Люблю вас, ребята, - признался Дженсен. – Если б не вы, я бы спятил.
- Успеешь, - прагматично заметила Дани. – Когда нянькой будешь сидеть с нашей Евой.
- Вот кстати! – Дженсен отстранился и со смехом поглядел на друзей. – Что это за имя – Европа? Нет, серьезно!
- Отличное имя! – отбрила Дани и подтянула лиф своего вечернего платья. – Мы сделали ее в Европе, и назовем ее Европой! И точка! А теперь прекрати заговаривать нам зубы и побожись, что пальцем не тронешь Джареда.
- Уже!
- Я хочу это услышать еще раз.
Дженсен вдохнул, поднял правую руку вверх, а левую положил на сердце.
- Клянусь первыми крыльями, я и пальцем его не трону.
- И Макса Блера.
- И Макса Блера!
- И никого из гостей.
Дженсен вздохнул громче.
- И никого из гостей!
- Хотя нет, гостей можно, - милостиво согласилась Дани. – Найдем тебе кого-нибудь.
- Просто не лезь к нему. Не смотри даже, - встрял Тамо.
- Да не буду я! – взорвался Дженсен.
- Ты обещал!
- Все! Поехали! – Дженсен чувствовал, что это никогда не закончится.
- Схожу за сумочкой! – объявила Дани.
Тамо проводил ее взглядом и замялся, смущенно поглядывая на Дженсена.
- Что?
- Ничего.
Дженсен положил руки ему на плечи и сжал.
- В тот раз он меня поцеловал. До всего, - губы сами собой расплывались в улыбке. – Первым. Он. Можешь не верить.

7

7.

Можно было уезжать – большинство гостей так и сделало, но Дани заупрямилась, и Тамо ее поддержал. Дженсену осталось подчиниться – уехать одному ему не пришло в голову.
Над особняком еще взлетали шутихи и вспыхивала иллюминация, но официанты уже убирали со столов и сами столы, а из всего оркестра на сцене негромко играли дуэтом контрабас и флейта – неожиданно красиво и очень лирично. Дженсен расстегнул пиджак и распустил бабочку. Терраса, на которой он находился, с двух сторон увитая вьющимися розами, была едва освещена и давала приятную иллюзию уединения. Тамо увел Дани в дамскую комнату, и Дженсен, прикрыв глаза, спиной прислонился к широкому каменному парапету. Он вымотался и совершенно измучился: за весь длинный вечер Джаред не посмотрел на него ни разу, даже когда стоял у алтаря, откуда было отлично видно всех прибывающих гостей. И потом – когда Дженсен произносил тост, и когда, танцуя, спина в спину столкнулся с Джаредом на тесной от множества пар танцплощадке. Ни в глаза, ни в спину, никак.
- А мальчик повзрослел, - признала Дани. – Должен же был кто-нибудь. Молодец.
Дженсен тоже был готов согласиться, что молодец, но хотел не этого – не спокойного, уравновешенного Джареда, смотрящего сквозь него. И не после того, как сам же поцеловал.
- Спасибо, что не устроили шоу, - сказал Морган, и Дженсен вскинулся. – Весь вечер этого боялся.
- Еще раз мои поздравления, Джеффри. Немного неожиданно все, но молодым виднее.
- Ничего не слушали. Сам еще утром не верил.
Морган встал рядом, тяжело опершись о парапет.
- И как оно?
- Хлопотно. Дорого. Чертовски страшно.
- Он хорошим мужем будет.
- Проверял? – Морган усмехнулся, потер глаза и переносицу.
- Не один раз.
Они оба рассмеялись.
- Джаред тоже говорит.
Дженсен осекся, повернулся лицом к парапету.
Морган следом.
- Серьезно, Эклз, купишь его?
- Ты как сутенер прям.
- Прекрати. Это ведь не смешно даже.
Дженсен посмотрел на него и покачал головой.
- Нет.
- Что ж, я спросил. Хорошего вечера, Эклз.
- И тебе.
Морган ушел, и почти сразу на тонкой, пронзительной ноте смолкла флейта. Контрабас вздохнул басами и затих тоже, и только в небе все еще вертелись цветные огни фейерверков.

8

8.

Крылья не слушались: рывками тянуло вниз, и Дженсен чувствовал постыдное дрожание всей поверхности «бабочки», как у новичка.
- Полегче, - командовал снизу Джейсон. – Сбавь обороты. Ровнее… Колени сожми.
Дженсен сжимал, вытягивался в струнку, ища опору, но заваливался, не способный удержать вертикаль.
- Ты, блядь, грохнешься сейчас. Уйди на круг… Эклз!
Из стен вперед выдвинулись лееры, электролизуя воздух. Пришлось послушаться – лечь на крыло, паря по спирали.
- Дыши животом, в нос. Не хватай воздух. Как будешь готов – на малых махах – в винт. На четыре часа… еще… корпус держи… вот так… наращивай… Куда, блядь!
Дженсен снова сорвало вниз, перевернуло на нижних крыльях. Выравнивая «бабочку», он задел левым верхним крылом землю, кувыркнулся через голову и, тяжело дыша, завяз в страховочной сетке.
Красочные матюки Джейсона с трудом пробирались сквозь шум в ушах, в глазах рябило. Не готов оказался. Заныли, стянутые панцирем, когда-то ломаные-переломанные ребра.
- Достаньте его, - лютовал внизу Джейсон. – А ты, блядь, что б еще раз!
Дженсен усмехнулся и, когда голова перестала кружиться, приоткрыл глаза.
В самом углу трибун, с картонным стаканчиком кофе в руках, сидел Джаред и, ссутулившись, смотрел в пол. Хотя бы не смеялся.
Сердце ухнуло вниз, и пока Дженсена снимали с леера, пока выпутывали из панциря «бабочки», пока командный доктор сердито щупал его и совал под нос свои узловатые пальцы, Джаред смотрел вниз и в сторону.
- Почему не сказал? – вполголоса спросил Дженсен Джейсона, хотя отсюда Джаред не мог услышать его, и жестом отогнал остальных.
- Это общественное место. Надо было не пускать?
- Надо было сказать.
- И ты бы психовал еще больше. Разбился.
- А так нет?
- А так нет, - твердо сказал Джейсон. – Не твое это больше. Если хочешь летать, запрись в тренажерке и нахуй бухло.
«Нахуй тебя», - хотел сказать Дженсен, но это было несправедливо: в его терках с Джаредом Джейсон виноват не был. И в том, что руки слабые. И в том, что летать хотелось до зубовного скрежета, пускай не как раньше – былого уровня Дженсену уже не достичь: возраст, но хотя бы чувствовать воздух.
- Позови его.
Джейсон оглянулся на Джареда – всего один короткий взгляд бросил, и отрицательно покачал головой.
- Сами разбирайтесь. Я в контору.
Дженсен поднялся с пола, отряхнул полетный комбинезон и, помедлив, направился прямиком к Джареду.
Тот вроде и не смотрел, но заметно подобрался, отхлебнул из стаканчика кофе.
- Отвратно летаете, мистер Эклз. Как мешок с навозом. От души поржал.
Если бы он сказал это, глядя в глаза, может, было б обидно, а так казалось, что это он, Дженсен, его обидел.
- Что тебе надо, Джаред?
Он поднял тяжелый взгляд, и Дженсена обожгло, как тогда, когда Джаред поцеловал его, а потом бил и давал бить себя, и испуганные гости – его и Макса – разбегались в стороны, а пытавшиеся разнять их, получали от обоих. В голову ударило, как от перегрузки, закололо в пальцах.
- Я пришел попросить.
Джаред отставил стаканчик на соседнее сиденье и поднялся.
Он был выше Дженсена, очень большой, крепкий и широкоплечий. И вместе с тем изящный, как заправский танцор: ему пошли бы смокинг и хрупкая партнерша в платье с пышной юбкой. И партнер бы пошел.
И какого хера он хочет?
- Проси.
Джаред усмехнулся – невесело и даже болезненно тоскливо, словно ничего хорошего и не ждал от Дженсена.
И от этого – словно крылом пополам, и всем мясом наружу – насмерть.
Невыносимо.
Дженсен дернул его за куртку, надавил рукой на затылок, чтобы не вырвался, и поцеловал.
Но Джаред и не думал вырываться: обнял и, заставляя пятиться, увел с трибун, где они были на виду у всех, и прижал к стене.
- Пожалуйста… - сказал он тихо. – Дженсен, пожалуйста…

9 последний

9. Последний.

Из чистого упрямства Джаред лег попрек кровати, устроив голову на животе Дженсена и, засыпая, щекотно гладил по бедру. Было тяжело и неудобно. К тому же от его теплого дыхания на коже и легких движений пальцев Дженсен снова возбудился – не так, чтобы не дать измотанному Джареду поспать, но достаточно, чтобы тихонько и в свое удовольствие позлиться на него. Заснувший Джаред забавно сопел и иногда причмокивал, улыбаясь, словно снилось ему что-то приятное, и был очень соблазнительным.
В отместку Дженсен запустил пальцы в его спутанные влажные волосы и слегка потягивал за них. Это была изначально проигранная игра – чем чаше Дженсен тянул, тем чаще Джаред морщил нос и приоткрывал губы, и тем больше у Дженсена вставало, пока не стало нестерпимо.
Зная, что все это выглядит пошло и вообще неправильно, Дженсен поменял руку, чтобы было удобнее, и, продолжая играть волосами Джареда, погладил свой член.
«Мы трахались, как кролики, он заснул, и я все равно дрочу на него», - дразнил себя Дженсен, но остановиться не мог – поглаживал Джареда по волосам, щеке, плечам, груди и двигал ладонью на члене все резче. Удовольствие было острым и очень болезненным после длинного секс-марафона, но стоило взгляду остановиться на приоткрытых губах Джареда, на дрожащих во сне ресницах, на всей его обнаженной ладной фигуре, и становилось все равно.
Кончая, Дженсен задергался – тело выгибало. Джаред приоткрыл один глаз, лениво зевнул, стер ладонью с лица сперму и сонно слизнул ее.
- Прости, - повинился Дженсен, гладя его по щеке. – Не удержался.
- Я понимаю, - еще раз зевнул Джаред. Удобнее устроил голову на его животе и опять закрыл глаза. – Спокойной ночи, Дженсен.

Вы видели этого Джареда на баннере?! Он лишает меня всяких душевных и физических сил могла ли Вселенная сотворить кого-то более прекрасного? Не отвечайте.

Как в старые добрые времена

@темы: фф, Мой цветок